О чем я хочу сегодня говорить? Особенно хочу обратить внимание на ту часть нашего духовного пути, которая ведет нас напрямую к Богу: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею». Или по-другому еще можно сказать – волей, желанием. И Бог хочет, чтобы целый человек любил и находил Бога. Все основные составные психики нашей, как воля, разум и чувства – чтобы находили Бога. Не только наше сердце, чувства, не только наш разум, интеллект и не только наша воля, наше желание, моральная сторона нашей жизни, а весь человек.

Мы являемся людьми чаще всего не интегрированными, людьми, которые ищут истину в своей жизни, но руководствуются, например, только чувствами, например, «вот здесь мне хорошо, поэтому сюда буду приходить». Или, например, руководствуется человек только волей: «вообще того не чувствую, вообще мое сердце очень далеко от этого места, но вот почему-то надумала, что надо, и поэтому иду». Или только разум, логическим путем мы приходим к определенным выводам и потом начинаем реализовать на деле, воплощать наши выводы. И получается так, что в какой-то момент нам становится неуютно, нам становится плохо или просто перестаем много чего понимать. В чем дело? Наше обращение к Богу первое, мы вообще говорим о дух обращениях к Богу. Первое наше обращение к Богу – это когда мы решаем, что что-то надо с нашей жизнью делать, и мы хотим нашу жизнь отдать Богу. В этот момент мы отдаем столько, сколько хотим, и то, что хотим. А Бог, так, как говорит Святой Апостол Павел, не хочет того что наше, а нас. И в какой-то момент после первого обращения нам становится неуютно, нам становится нехорошо, перестаем чувствовать Божие присутствие. Какое-то безразличие появляется и тут приходит момент второго обращения. Момент, когда мы говорим Богу: «Делай что хочешь, я отдаю руководство своей жизнью Богу». Но вот пока мы придем ко второму обращению, по этому пути мы идем с разными иллюзиями. Эти иллюзии в основном можно разделить на три группы – это сентиментальная иллюзия, интеллектуальная и моральная. И сейчас немножко именно об этих иллюзиях.

Сентиментальная иллюзия возникает, когда мы на первое место в познании Бога ставим чувства. Чувства становятся критерием истиной встречи с Богом. Если я всё это прочувствовала, значит, это встреча была. Здесь есть такая опасность, что любовь мы сведем только к приятным эмоциям. Есть приятные ощущения, приятные эмоции, значит, здесь всё нормально, всё хорошо и на основании этих приятных эмоций я говорю, «да, я люблю Бога». И Бог тоже может вдруг стать одной из таких приятных эмоций: «Рядом с Ним мне хорошо, значит молюсь. Рядом с Ним мне не очень уютно – не буду молиться. Что случается, какие последствия этой сентиментальной иллюзии? Прежде всего, конечно, отсутствие стабильности в контактах с Богом. Вот сначала какая-то эйфория появляется, потом безразличие. Сначала энтузиазм, а потом холод. И оцениваем тогда плохо молитву, потому что думаем, что хорошая молитва – это приятна молитва, хорошее общение – это приятное общение, хороший успех, положительный успех на пути духовной жизни – это приятность. И здесь Бог похож на вино на свадьбе. Или Он похож на такую мягкую игрушку. Иногда дети, когда идут в лагерь, подростки, берут с собой такую мягкую игрушку. «Зачем тебе это надо? – Сестра, без нее я никуда не поеду». Конечно игра – это главный вид деятельности у детей до семи лет, в принципе, а у нас, у взрослых, главный вид деятельности – это труд. Если честно это не совсем правда, потому что взрослые, мы с вами очень любим тоже играть. Мы любим играть ролевые игры. Берем на себя, например, роль учителя, или роль врача. Посмотрите, как кто-то говорит, «ой, у меня что-то голова болит», сразу 125 советов, каждый советует, что ему делать. Или, например, «знаете, у меня такая в жизни проблема, я не знаю, как решить», опять, то же самое, тысячи учителей, мы сейчас вам скажем как это всё сделать. И принимаю на себя такую роль, любим играть в эти ролевые игры. При сентиментальной иллюзии человек не переносит молчание Бога и очень важен такой момент, когда Бог начинает молчать или когда у нас впечатление, что Бог ушел куда-то, мы прекращаем нашу молитву, мы уже себя не находим в религиозном плане. При сентиментальной иллюзии человек просто не понимает смысла этих моментов, когда остается один, когда ему кажется, что остается один.

Бог не всегда позволяет Себя найти. Бог не всегда принимает место свидания, то, которое мы назначаем. Потому что Бог Сам назначает нам место свидания. И это такое место, которого мы бы ни в коем случае бы не выбрали. Потому что это, например, могут быть наши отрицательные чувства, в этих местах Бог хочет с нами встречаться. Это может быть наш внутренний беспорядок, это может быть встреча с человеком, которого терпеть не можем. Или это может быть встреча с человеком, которого очень любим. В общем, Бога мы не знаем, Он каждый день другой. И когда мы даем Ему свою руку, чтобы Он вел нас по этой жизни, то Он каждый день является нам по-другому, и это очень интересный процесс. Когда дети говорят, что в вечности будет очень скучно, как это созерцать Бога вместе с ангелами целую вечность, это просто какой-то ужас. Я им тогда говорю, можете себе представить такую ситуацию, что вы идете по жизни с кем-то, с кем каждый день встречаете другие приключения.

И если мы входим в себя и находим наше внутреннее содержание, тогда на самом деле очень интересно становится идти с Богом, и в вечности точно не будет скучно.

Так что человек, которым управляет сентиментальная иллюзия, он хочет назначать место свидания Богу сам и поэтому не может себя познать. Потому что он просто не входит глубоко в себя. Потом можно будет задавать все вопросы, я об этих иллюзиях быстренько расскажу, а потом попробую отвечать на ваши вопросы.

Вторая иллюзия – интеллектуальная. Интеллектуальная иллюзия – это когда человек, познавая Бога, за критерий познания принимает разум. И это для него самое главное, Бог тогда является предметом познания, и человек хочет создать целую теорию о Боге и знать Его, хочет постигнуть Бога через только интеллектуальное познание. Такой рационалист думает, что если будет включать эмоции, у него ничего не получится. Он просто должен свои чувства оставить на стороне и только разумом познавать Бога. Этот человек, во-первых, не чувствует трансценденции Бога, не чувствует того, что Бог находится над нами. И такой человек не чувствует мистерию, не чувствует тайны, не чувствует этих основных атрибутов Бога. Он считает, что Бога можно познать только разумом. Хочет поместить Бога в каких-то своих концепциях и не умеет признать, что чего-то не понимает. Вообще такому человеку очень сложно признать, что он чего-то не понимает, для него это позор, Бог должен быть понятен. Если я прочел все книжки по богословию, которые есть в Москве, значит, я всё знаю о Боге. Кончено это смешно, когда глубоко задуматься, это смешно, но есть люди, которые думают таким образом.

Есть такая песенка на польском языке, я конечно дословно тут не переведу её, но смысл следующий: то, что ты называешь святым, таким не является, потому что я напрягаюсь, смотрю и я ничего не вижу. Вот интеллекуталист такого типа скажет, потому что ты слепой. И единственный ответ, да, «ты слепой и всё, поэтому не видишь». А на самом деле, на самом деле теория познания – это только поверхность, и если действительно напрягаться и смотреть внимательно, то там внутри нельзя увидеть ничего, там просто нельзя увидеть содержание. И говорит этот человек, что напрягаюсь и ничего не вижу там. Такой человек может всегда всё объяснить, всегда всё знает, ответ на каждый вопрос, на каждый жизненный вопрос. Когда у нас появляются сомнения, когда мы видим море страдания, когда мы видим море непонятного, когда начинаем задавать себе вопрос: «почему Бог это всё допускает?», такой человек всегда найдет ответ. Потому что он всегда хочет быть на уровне. И вера для такого человека – это формула, здесь нет места для тайны. Это так как определение или правило по физике, здесь все понятно. И такой человек думает, что знает структуру Божьей деятельности, и это очень опасно. Таким образом, можно очень далеко уйти от настоящего Бога. Почему? Потому что, во-первых, такой человек не умеет поклоняться Богу, не умеет перед Ним встать на колени. В буквальном смысле, конечно, может быть, умеет, но вот в переносном ему очень сложно унизиться, чтобы перед Богом почувствовать, что Он является тайной. Для него поклонение, адорация, является пустым словом, ничего не обозначает. Он не переживает Бога во время такой глубокой молитвы, и для него вообще это не молитва. Такой человек не принимает своего прошлого. Потом дальше, контролирует настоящее. Что я говорю, как я общаюсь с этим людьми, и как с этими? Насколько я являюсь собой? Настолько спонтанные у меня реакции? Потому что он хочет, чтобы всё время держаться на уровне авторитета, учителя, авторитета, наставника. И такой человек опасается будущего своего, потому что будущее – это то, чего он не знает, не может предвидеть, запланировать, поэтому опасается. И всё хочет запрограммировать до последней точки, от этого ужасно устает.

Третья иллюзия – моральная. Иллюзия моральная она связана с нашей волей. Главный фактор в процессе познания Бога – это наша воля. В чем дело? Будем следовать всем заповедям и тогда постигнем Бога. Будем выполнять всё, что нам говорят священники, тогда будем знать Бога. Будем участвовать в литургии, станем аскетами, и тогда будем знать Бога. Значит, человек думает, что всё может сделать сам, достаточно того, что он возьмет себя в руки и пойдет, допустим, по пути Божьих заповедей. Что происходит с человеком в таком случае? Человек не умеет благодарить Бога, потому что он же всё сделал сам, достиг всего сам, один, сам всё понял. И такой человек считает добродетели свои своей собственностью. И вы знаете, здесь очень опасная вещь. Когда добродетель становится собственностью, когда человек думает, что это точно то, чего я достиг – эта добродетель скоро станет идолом. А идол в свою очередь станет демоном. Я бы очень хотела, чтобы вы это обдумали, запомнили, и может быть, посмотрели потом на свою жизнь, это важно.

Идем по жизни, достигаем чего-то, думаем: «Вот, пожалуйста, у меня получается уже соблюдать все заповеди, я праведный человек». Добродетель становится идолом, потом станет демоном. Я начну себя преследовать и начну преследовать других, начну других делать по своему образу и подобию. Вот такой человек праведный, но он мертвый, он не живой человек, внутри нет содержания. Такой человек не в состоянии принять свои ограничения и слабости, он напрягается и соблюдает все заповеди. И потом получается так, что он не понимает абсолютно, что очень далеко от Бога, не понимает, что включил все возможные защитные механизмы психологические, которые есть для того, чтобы доказать самому себе, что он праведный и чтобы это доказать также и другим людям. Это такой человек, знаете, если притчу об овцах, когда одна убежала, пастырь оставляет девяносто девять, и идет искать эту одну. Вот такой человек, у которого моральная иллюзия – это человек из этих девяносто девяти. Я не хочу, естественно, сказать, что эти девяносто девять они плохие, это люди, которые всегда всё делают и все в порядке, это просто перфекционисты, но только дело в том, что они начинает вдруг ощущать внутреннюю пустоту, перед которой тоже защищаются именно вот этим психологическими защитными механизмами, или разными психологическими играми. Если получится в следующий раз встретиться, то об этих защитных механизмах и играх немножечко расскажу, и в духовной жизни и вообще.

Поскольку человек такой, посмотрите, не может принять своей слабости, значит, он не может принять своей греховности и тогда этот человек не может принять Божьего милосердия – главного Божьего атрибута. Такой человек очень далеко, на самом деле, в своей жизни уходит от Бога. Он не может представить, что его духовная нищета может стать местом встречи с Богом. Потому что он не может просто признать, что она существует. Когда такой человек начинает ощущать в себе пустоту какую-то, он начитает еще подробней всё выполнять, аж до мелочей, буквально. А в таком случае это такой фарисей. Всё начинает выполнять до мелочи и думает, что здесь этим спасется. И вот тут, когда у него уже напряжение на очень высоком уровне, весь адреналин поднимается вверх, тогда он начинает мучить других, что они себя ведут не так, как надо, неправильно, что не соблюдают всего, потому что он уже не может смотреть на себя и тогда начинает давить других. Это нам иногда кажется, почему этот человек себя так ведет? Ну, почему, в чем дело? И такие люди очень часто доводят себя до нервного истощения, там уже начинаются серьезные проблемы, серьезные неврозы.

Сейчас уже хочу собрать всё вместе. Когда человек начинает думать чтó с ним происходит и хочет признать то, что он пошел не по правильному пути, когда человек не боится это признать, не боится признать, что он слабый, не боится признать свои греховности, не боится признать, что его интеллект не такой уж широкий и высокий, что он может постигнуть Бога. Если человек не боится этого всего признать, то человек на самом деле начинает находить Бога и он тогда очень близко от этого второго обращения. Он просто приходит к Богу и говорит: «Да, Боже, ничего не осталось, мне надо Тебе всё отдать и Ты с этим сделай что-то, потому что я ничего не могу». А пока мы сами боремся со своей жизнью, пока мы сами хотим до чего-то дойти, пока мы сами хотим нашим умом постигнуть Бога, ничего не получится, можно заработать только невроз. Кстати, многие люди, которые попадают на психотерапию, они говорят «вера меня довела до такого состояния». Да не вера! Просто отсутствие интеграции личности. Человек действовал только на уровне чувств. Или человек действовал только на уровне разума или только на уровне своего желания, свой воли. Вот и всё. А Бог нам сказал: люби Бога своего всем сердцем, всей своей крепостью, всем разумением, и так далее. Так что сегодня так вот коротко. Если у вас есть вопросы я с удовольствием поотвечаю, если смогу. Потому что вот так говоришь и говоришь очень много, потом уже думаешь, так, интересно, народ еще слушает или уже отключился? Поэтому, может, лучше попробуем побеседовать или на эти темы, или на какие-то другие. Только, пожалуйста, на посторонние темы ничего не спрашивайте, я не отвечу. Если что-то было непонятно, то я могу объяснить, потому что довольно быстро все объясняла, говорила, поэтому, может быть, где-то перескочила какую-то мысль, может где-то вам не хватает каких-то слов, чтобы получилась совокупность.

Вопрос: Можно немножечко подробней о конкретных выходах решения.

Сестра Павла:… из этих иллюзий?

Вопрос: Терапия каждой иллюзии.

Сестра Павла (смеется): Да, значит так. Когда человек начинает чувствовать какую-то пустоту, или какую-то усталость, или какое-то истощение, то, что мы делаем обычно? Сейчас вам расскажу. На этой неделе прибегает женщина и говорит: «Вы психотерапевт? – Ну да, занимаюсь этим. – Очень хорошо, быстренько дайте мне что-нибудь. – Очень хорошо, только на что, скажите? – Что-нибудь мне дайте! – Подождите минуточку, в чем дело? – У меня бессонница уже второй месяц». Я говорю: «Вам таблетки нужны? – Да, конечно, таблетки». Она говорит: «Я уже перепила всё, что есть в Москве, наверное, вот придумайте еще что-то новый препарат». Я говорю: «Слушайте, давайте мы попробуем разобраться, что такое для вас смысл жизни и в чем он заключается? – Что вы говорите, девушка, вы дайте мне таблетки!» Почему я вам это рассказываю? Обычно мы делаем как? Мы хотим обезболивающее, чтобы быстро справится с проблемой, а вот не в этом дело. В случае каждой этой иллюзии, когда нас начинает изнутри грызть червяк, надо прислушаться, что он там делает, как у нас болит, и надо набраться смелости и спросить, почему болит? И когда приходим к определенным выводам, то конечно было бы неплохо тогда об этом поговорить. Только не надо бояться придти к выводам, которые, как нам кажется, нас унизят, или которые нам покажут, что мы не такие великолепные, как думали о себе. Короче говоря, в нас работает – я уверена, что вы об этом знаете – так называемое идеальное «я» и актуальное «я». Идеальное «я» – это тот образ нас самих, который мы хотим видеть. А актуальное «я» – это то, что есть на самом деле.

И тут можно сделать себе такой тест. Он такой смешной, можем его провести. Если есть бумажки и ручки то достаньте, пожалуйста, это просто развлечение, игра. Напишите название трех животных, которые приходят вам первые в голову. Названия трех животных. Для каждого из этих животных придумайте прилагательные, которые определяют не вид этих животных, а их характер, черты характера этих животных. По два-три прилагательных для каждого животного. Уже смешно, потом будет еще смешнее (смеется). Да-да, черты характера этих животных. Первое, что пришло в голову надо, чтобы осталось (смеется), два-три прилагательных. Трактатов не надо писать. Можно продолжать? Хорошо. Посмотрите на первое животное, прочитайте прилагательное. Это ответ на вопрос «что думают обо мне другие?» Второе животное, прилагательные – то, что я думаю о себе. А вот третье – это то, что есть на самом деле (смех в зале). Ну, я же вам говорила, это просто развлечение (смеется).

Вопрос: Это как-то истине соответствует или нет?

Сестра Павла: Вы знаете, развлечение развлечением, а на самом деле, поскольку мы пишем это всё спонтанно, очень часто соответствовать истине, более-менее в 60-70 процентах. Это довольно большой конечно процент. И кстати, из этого развлечения можно сделать довольно серьезный тест. Можете применять, если кто-то в школе работает с детьми, с молодежью, это можно применить, будут смеяться. А у нас дети и молодежь с такой фантазией, они там такое придумают! Вот, так что посмотрите на второе и на третье, вот там есть то, что я назвала идеальным «я» и актуальным «я».

Был у меня на психотерапии такой парень, он всегда приходил очень порядочный, я думаю да что это такое? Внутри, понятно, что что-то сидит, а внешне ничего не видно. И однажды он пришел такой пьяный, вы не представляете, пьяный стоит в дверях, и, качаясь, сообщает мне: «Это то, что есть на самом деле» (смеется). Я говорю: «Слушай, ты будешь говорить? – Да, потому что в трезвом виде я вам этого всего не скажу». Всё, и начал рассказывать и о своем прошлом, и вот тогда только можно было действительно что-то начать. Я не оправдываю этим алкоголизма. Он мне сказал так: «Русскому человеку только водка может помочь». Ну, повредить я точно знаю, что может, а вот насчет помощи… (смеется).

Так, хорошо, что делать с этим иллюзиями? Я всё отвечаю на ваш вопрос, вы представляете. Набраться смелости, чтобы перейти от идеального «я» к актуальному.
Посмотреть в зеркало и сказать: «Да, вот это я, это то, что есть на самом деле».

Это первый шаг, и сразу это 50 процентов работы. Когда я признаю свою слабость, свою греховность, когда мне с собой плохо. Надо позволить себе найти рабство в нас и признать, что оно есть. И всё. Потом молить Бога, чтобы Он нас освобождал, а Его путь может быть разный. Это может случиться вдруг, Он возьмет и отменит, но чаще всего это длинный процесс, это процесс, который состоит из трех этапов. Первый – это деструкция или даже деструктурализация, потому что внутренняя структура именно этого рабства она распадается, разрушается. Второй этап – психология говорит о сублиминальном этапе, а на самом деле это просто этап пустыни, когда мы чего не чувствуем, никаких духовных утешений, не чувствуем присутствия Бога, идем и не понятно, идем в темноте. И потом – это реструктурализации. Это когда мы находим Бога и тогда Он нас собирает, не мы себя собираем, только Он нас собирает. Это обычно такой большой процесс. И причем, мы можем пройти через эти три этапа на данный момент жизни. Через некоторое время опять это же начнется уже на другом уровне, в другой сфере, и так далее. Но они могут начинаться, заканчиваться. Человек – это очень великая тайна, великая тайна, поэтому очень сложно вот так постичь, пережить и понять всё.

Вопрос: Деструктурализация – что это?

Сестра Павла: Разрушение структуры рабства. Потому что, например, посмотрите такая моральная иллюзия, когда человек считает, что выполняя все заповеди, он постигает Бога. На самом деле она приводит только к неврозу, потому что человек собственными силами и только собственными силами не может постигнуть Бога, если Бог не даст ему почувствовать Себя, не даст пережить любви, которую Он к нам имеет, такой человек не может познать Бога.

Посмотрите, об этом говорит Иисус в этой же 12 главе от Марка, когда отвечает книжнику на вопрос. Он начинает, как отвечать? Он не говорит, слушай, первая заповедь такая, вторая вот такая. Он говорит так: «слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый». Он дает фундамент этому человеку, фундамент ответа. Сначала «слушай…» Как мы делаем в нашей жизни? Начинаем сначала говорить Богу: «О, Господи Боже, то-то-то-то…» Не слышим тогда Бога, кончено.
Чтобы с Богом говорить надо сначала Его слушать. Чтобы работать для Бога, надо сначала посмотреть, как Он работает, как Он действует.

А то мы начинаем: работаем для Бога, всех поголовно обращаем к Богу. Мы появляемся в каких-то местах, а на нас уже смотреть не могут. На нас, таких праведных и верующих не могут смотреть, потому что опять же, я возвращаюсь к этой песенке, «я напрягаюсь и не вижу ничего святого в этом, о чем ты говоришь». Почему? Потому что не начинаем с жизненной ситуации человека. Только мы даем ему так называемую «надстройку», даем крышу, дымоход, а у человека нет стен, фундамента. Иисус говорит «слушай, слушай».
Сначала «слушай», посмотри, как прощает Бог, почувствуй, как прощает Бог, и потом прощай и ты.

Если мы переживем нашу греховность, если мы переживем прощение, которое дарит нам Бог, у нас не будет проблем прощать других. На самом деле. Может быть будет сложно, может быть будет тяжело, но если мы на самом деле осознали нашу греховность, на самом деле осознали, как далеко были от Бога и почувствовали, как Бог нас прощает и как Бог нас принимает обратно к себе, не будет проблем простить другому. Это не значит, что станет сразу легко и автоматом все получится. Нет, может быть тяжело, но это прощение придет. Это не будет отсутствие прощения, которое будет нас изнутри разрушать, не будет никакой деструкции. Вот эта ситуации, которая от нас требует, допустим, прощения другого человека, она будет только строить нашу личность и только укреплять нашу духовную жизнь. Так что сначала надо слушать Бога, чувствовать Его, переживать Его. И только потом начинать говорить.

А знаете, в общем, если неверующие люди с нами общаются, а мы ничего ми не говорим, какие мы верующие и мы не говорим им, вот вы такие греховные, грешные, вам надо обращаться, они сами начнут нас спрашивать. У меня есть такой опыт, он несколько лет длился. Когда я училась в Ростове, в университете, ничего не рассказывала народу, просто приходила вот так в форме и всё. И мы разговаривали только о научных наших предметах, о наших научных экспериментах, о том, что делали с молодежью, с детьми, и так далее, какие проводили тесты. Однажды они уже не выдержали и говорят: «Слушай, а что ты нам замечаний никаких не делаешь? – Почему я должна делать замечания? – Потому что наша жизнь отличается от твоей». Я говорю: «Ваша жизнь должна отличаться от моей». Они говорят: «Но мы же грешные люди». Я говорю: «Да, но я тоже грешный человек». Они говорят: «О, а это по-другому как-то, значит, давай рассказывать. – Что хотите знать? – Ну, что это такое – твоя вера?» Там на курсе ни одного человека верующего со мной не было. Хорошо получилось, потом большинство из курса начали в церкви ходить, начали практиковать, некоторые покрестились в православных церквях и несколько человек пришло в католическую, так что сами, всё решили сами. Потом на кафедре тоже интересно очень было. Преподаватели сами останавливали и говорили: «Пойдемте к нам чай пить». Вначале только потому, что интересно, что за человек такой. Вот ходит, учится. «Зачем вам наука, если вы монахиня? – Ой, Боже мой, ну вы знаете, хочу что-то знать». Они говорят: «Ну почему?» Я тогда улыбаюсь и говорю: «Вот мое идеальное “я” мне говорит: ”Почему люди о тебе должны говорить, что ты темная? Надо учиться!”» Ну, мы рассмеялись и так далее, интересно было. Почему я не стала вначале их обращать? Не от моей мудрости какой-то, только просто от того, что всё было настолько новое и настолько еще вначале чужое, что я еле сама знала как себя там вести, понимаете, и поэтому такая умная оказалась (смеется). А потом я смотрю – это Божье провидение и потом опыт остался, конечно.

Вопрос: Могли бы Вы привести примеры рабства.

Сестра Павла: А, вот этого внутреннего рабства. Если в контексте иллюзий говорить, то, например, вот так. Зависимость от выполнения точно всего, что предписано. Значит, моя мама лежит больная, или допустим, ребенок. Но сегодня воскресение, литургии и пусть будет смерть, землетрясение я побежала в церковь. А почему я туда побежала? Меня повела Божья любовь? Нет. Мое это вот это внутренне стремление быть в порядке особенно в глазах других людей. Придут мои знакомые и что они скажут потом? Тебя не было. В общем, зависимость конечно от мнения тоже других о нас. Мы от мнения других о нас ужасно зависим. Ужасно просто, что скажут.

Потом внутренняя зависимость большая от нашего мышления. «Я вот это могу постичь моим умом, поэтому это существует». Как будто мой ум являлся абсолютным доказательством существования чего-то. Зависимость от собственного познания. «Почему ты считаешь, что это так? – Потому что я так считаю». И потом мы до парадоксов доходим в нашей жизни. Если говорить о сентиментальной иллюзии, то там рабство гедонистическое, я бы сказала. В общем, самое главное – приятное. Конечно, гедонизм – это приятное в сфере сексуальной, в сфере интеллектуальной, скажем. А здесь приятное в духовной сфере. Мне хорошо с Богом, и от этого всё зависит. Есть целые структуры рабства, потому что элементы, например, это зависимость от мнения других, это будет элемент А, вот целая структура – это целая структура моего мышления. И мы не признаем этого, нам очень сложно это признать, потому что нам кажется, что если мы это будем признавать, то мы разденемся перед другими. Иногда это на самом деле так. Мы обнажаемся, конечно, прежде всего перед Богом и перед собой, но потом надо иногда перед другими людьми открыть душу. Потому что, если только мы сами всё будем решать, то мы можем попасть в иллюзию, в какую-то духовную иллюзию из этих трех. Или вообще у нас может быть такая наша иллюзия ослепления, скажем, несколькими элементами из каждой из этих основных. Иллюзия постижения Бога умом, постижение человека умом, постижение некоторых истин, которые мы можем понять и познать только в вечности, мы их хотим постичь здесь на земле.

Человек является существом материально-духовным, поэтому на некоторые вопросы мы ответим себе здесь, а на некоторые только на небесах. На другие вопросы мы частично ответим здесь, а вторая часть понимания придет только там, у Бога. И если мы напрягаемся и ищем чего-то в нашей жизни, до конца это хотим найти, то мы скорее всего, не найдем этого, нам не будет дано.

Бог создал человека для свободы, чтобы человек был свободным. Мы к себе тоже должны в атмосфере свободы относиться. «Сегодня этого не понимаю». А посмотрите, насколько нам стыдно иногда сказать, что «я сегодня не понимаю», или «я этого вообще не понимаю». Как это я не понимаю? Да, мы много чего не понимаем. Не получится никогда постичь Бога раз и навсегда. Потому что не мы здесь руководители, не мы режиссеры этого спектакля, не мы, поэтому от нас очень мало, на самом деле, зависит. И, на самом деле, когда к этому мы начинаем в свободе относиться, нам просто становится хорошо и интересно жить и интересно с собой, и мы сами себе не мешаем, так что интересно всё это.

Вопрос: Скажите, вот Вы изучали психологию в университете, правильно я поняла?

Сестра Павла: Да, это был педагогический университет.

Вопрос: Приходилось ли Вам вносить как христианке какие-то коррективы в такую методику мирской психологии, что-то? И чем отличается, есть ли христианская психология, и чем она отличается, скажем, от психологии Фрейда, Юнга, и так далее?

Сестра Павла: Значит так. В наше время многие психологи даже неверующие начали ругать Фрейда. «Почему он только сексуальной сферой занимается? Что это такое!» и так далее. В общем, короче говоря, извращенец. Неправда, почему? Фрейд начал великую школу психоанализа, и психоанализ может помочь человеку на первых нескольких шагах даже в духовной жизни. Он просто дал нам инструмент как начать познавать себя. Но только потом он застрял в сексуальной сфере, и начались проблемы. Юнг – это человек, который всю жизнь в принципе сам с собой боролся и боролся с Богом, который на самом деле, приходил к нему, хотел, чтобы он Его познал. Юнг был сыном пастора и у Юнга есть такая книга «Воспоминания и сны», я не знаю точно, как она называется на русском языке («Дух и жизнь», Н.Р.), это автобиография Юнга. Он там пишет, что «меня в детстве отравили Богом». Его воспитывали именно на уровне вот этой моральной иллюзии. И он решил уйти от Бога. Но в психологическом плане Юнг на самом деле очень много нам объяснил, и в принципе, я бы даже рискнула вот такое высказывание, что Юнг показал, дал начало психологии духовной жизни. Вот, например его слова о том, что только раненный человек может лечить. Или, допустим, только человек, который увидел свою слабость, может помочь другому человеку. Только человек, который не боится в свободе отнестись к самому себе, он может постичь какую-то истину настоящую в своей жизни. Это всё высказывания Юнга. Конечно, ученые, которые занимаются психологией духовной жизни, они естественно не говорят, что он является основоположником, но очень многие его положения принимаются в психологии духовной жизни. В общем, он обратил внимание на личность. Так что если говорить о Юнге и Фрейде то это так.

Но есть целая сфера коммунистической психологии. И вот здесь есть проблемы. Во время летних каникул я тут сцепилась с некоторыми психиатрами в Москве (смеется). Поехала в больницу с двумя людьми, женщина и мужчина. Попросила там главврача, чтобы их посмотрел. Это люди, которые давно уже верующие, путь с Богом давно начали, и у них начался период вот этой пустыни, так называемый сублиминальный период, почувствовали дно свое. Если мы читаем какие-то книжки о мистиках, то мы можем очень много там почитать об этом состоянии. И психиатр, этот главврач больницы говорит мне: «Это психоз». Я думаю так, минуточку, этих людей многие годы я знаю, потому что они здесь живут, но раньше жили в других местах, и в Белоруссии, и в Польше, и мы давно знакомы. Я говорю: «Минуточку», и начала ему объяснять, говорю ему: «Слушайте, это не психоз. Вот когда человек вступает на духовный путь, то его состояние очень похоже на психоз. Но есть все-таки другие симптомы, не только психотические симптомы, есть еще и другие». Он говорит: «Я их не знаю». Я говорю: «Хорошо, а можно я скажу свое мнение?» Он говорит: «Ну, давайте». Я тогда начала рассказывать про одного человека и про другого, про эту женщина и мужчину. Он меня так слушает-слушает и говорит: «Я этого не знаю, мне этого не понять». Я говорю: «Подождите, почему вы этого не знаете?» Он говорит так, что «не может быть такого, что когда человек уже в таком состоянии, он может из него выйти». Когда человек в состоянии уже похожем на психотическое состояние, он обязательно будет углубляться в это состояние, ничего не поможет. Да, если этот человек сильно поверит в Бога, то вот эти состояния у него затихнут, и просто будут тихо сидеть. Нет, эти состояния могут сильно поменяться, потому что они иногда присущи вот этому этапу, когда человек спускается где-то на самое дно своей личности и распознает до какой степени он слабый, распознает свое ничтожество. И коммунистическая психология не дает инструментов, чтобы это состояние понять. Мы потом с этим психиатром сначала мы там чуть ли не погрызлись, потому что это люди очень близки для меня, а потом я еще раз к нему поехали, еще раз, уже одна, нам стало очень интересно беседовать. В общем, так я бы ответила.

Из зала: Спасибо!

Вопрос: Можно спросить, вот скажите, это состояние пустыни духовной, это, я так понимаю, депрессия?

Сестра Павла: Да, это может быть депрессия, это может быть апатия, это могут быть на самом деле психотические состояния. Человеку может казаться, что он вошел в какой-то совсем нереальный мир, или, что он функционирует где-то рядом с нормальным миром. Даже может быть такое впечатление, что на самом деле я схожу с ума, почему? Я сейчас объясню. Человек с малых лет растет, его воспитывают родители, учителя и ровесники тоже его воспитывают. И очень часто получается так, что не поддерживают то естественное, хорошее, доброе, что есть в человеке, а именно воспитывают сверху. Один из духовное наставников Мишель Класт говорит о том, что в процессе воспитания я не должен ничего давать человеку. Я должен найти то сокровище, которое внутри у него и разрушить бетонные стены, которые окружают это сокровище, чтобы вот этот источник мог хлынуть. А нас вот воспитывают сверху. Есть, значит, какая-то общая схема воспитания, есть какие-то социальные образцы. Но если совсем банальный пример, то «ты должен здороваться со всеми своими соседками, когда утром их встречаешь», допустим, да, это конечно банальный пример. Естественно, здороваться надо, но дело в том, что есть эти структуры, эти схемы определенные социального поведения. И мы не смотрим чтó есть в человеке, только хотим, чтобы этот человек понял всё и начал как можно быстрее делать. Потом как получается? «Какой у меня ребенок, какой культурный, какой хороший, какой способный, в школе одни пятерки», и так далее.

Я не хочу сказать, что эти социальный структуры плохие, я просто хочу сказать, что мы воспитываем в обратном порядке – у ребенка есть прекрасный внутренний мир, у ребенка есть прекрасные данные, их просто надо только открыть. И потом показать ребенку, как размахивать руками свободно, но одновременно не ударять людей рядом стоящих, вот и всё, целое воспитание. Но поскольку нас воспитывают методом сверху «ты должна вот это, это и это. Придешь грязная со двора, не буду тебя любить», тоже банальный пример. Но мы очень часто так говорим: «Только не запачкайся, смотри», как будто от этого зависит ценность человека. «Будешь чистая, о тебе хорошо скажут. Будешь грязная, плохо скажут о тебе». Вот ценность человека зависит от его внешней чистоты, гигиены. Конечно, это кое-что о человеке говорит, естественно, но не в этом же суть. Маленький ребенок так начинает понимать и мы вот так, когда взрослыми людьми, мы думаем всё теми же схемами, таким же образом думаем. И когда начинаем искать истину о себе, то это для нас как вулкан, как землетрясение. А почему? Потому что за годы нашей жизни столько много приклеилось к нашей личности всего, что мы начали думать, что это именно мы, а тут оказывается, что мы – это совсем другое. Но первая наша реакция такая, что «это не может быть, что-то здесь не то, я ведь другая, я всю жизнь так жила и всё было в порядке. Что-то у меня с головой творится». И тогда вот тут начинается эта пустыня. Поэтому депрессия, поэтому даже психотическое состояние, поэтому впечатление, что мы сходим с ума, потому что это настолько другое, мы себя такими не знали. Мы даже не может додуматься, что это мы настоящие, такие, которых видим где-то там глубоко внутри, затюканных таких, засыпанных всем этим социальным мусором. И вот это для нас потрясение. Поэтому вот это открытие настоящего своего «я» оно сопровождается иногда действительно депрессией, пустыней и непониманием ничего.

Вопрос: Скажите, а можно как-то помочь человеку выйти из этого состояния?

Сестра Павла: Да, конечно, можно и надо. Прежде всего, такой человек, который точно сознает, что с ним происходит, он будет сам искать выход. Если человек сам не ищет выход, то действительно, может быть так, что это психическое заболевание, а не процесс духовного развития. А если это процесс духовного развития, это основное различие, то человек будет искать реальный выход. И когда ты начнешь ему говорить о том, что «обезболивающие таблетки» не принесут результатов, он сразу может не поверить, но потом он начнет верить. И захочет работать над собой, захочет копаться, чтобы докопаться до истины.

Вопрос: А надо ему копаться? Просто у меня есть такая подруга, действительно, она начинает копаться и ей от этого становится только хуже.

Сестра Павла: Вначале от этого становится хуже, но дело в том, что такие вещи надо распознавать со специалистом. Потому что только специалист, разговаривая с человеком, когда смотрит на то, как человек, каким образом человек говорит о своем состоянии, специалист может различить эти состояния. Это психоз, или это просто этап пустыни. Иногда копаться абсолютно не надо. Я иногда так рассказываю студентам. Если у тебя дома банка маринованных огурцов, то ты её открываешь только тогда, когда тебе хочется их поесть. А должен открыть тогда, когда на самом деле хочется поесть, а не просто побаловаться, съесть половинку огурца и всё оставить. И то же самое с глубиной нашего «я». Стóит туда идти, спускаться, если на сегодняшний день я вижу глубокий смысл этого. Если только ради какого-то эксперимента, абсолютно это не имеет смысла, абсолютно. Просто можно дойти до грани сознания, можно начать входить в подсознание, а там человек уже сам с собой не справится, это слишком большие просторы, потому что там есть содержание нашего пренатального возраста, например, это от зачатия до рождения период, там есть содержание нашего младенчества. Вот тогда можно на самом деле с ума сойти. Так что не всегда стóит копаться.

Вопрос: А как определить когда стóит, а когда не стóит?

Сестра Павла: Когда, допустим, есть такое состояние, живем-живем-живем и вдруг осознаем, что я иду как-то не так, я иду не в эту сторону, в которую надо. Например, это может получиться так, я вдруг начинаю осознавать мой экзистенциальный обман или мой самообман. Кажется, что я живу в оболочке обмана. Стоп! С этим что-то надо делать. Значит, надо найти корни этого, или, например, другой дискомфорт какой-то начинаю ощущать. И тогда тоже начинаю думать, «так, минуточку, откуда это взялось?» И вот этот вопрос «откуда это взялось?» он нас приведет глубоко. Но не советую ни в коем случае не делать это одному. Одному в такой путь очень опасно идти.

Вопрос: А с кем?

Сестра Павла: Опять же, тут нужен или специалист, или это может быть близкий человек, который сам прошел много чего в жизни и у него на самом деле хороший жизненный опыт. Это может быть и подруга, если она понимает, чтó на самом деле происходит, то это может быть и человек, который не обязательно, там, допустим, психолог, психиатр, психотерапевт. Но психоаналитик не советую. Мой опыт, я бы сказала, что в 70 процентах отрицательный. Я знаю трех психоаналитиков, которые на самом деле помогли людям как-то понять себя и придти к зрелости личности, а вот многие остальные нет. Почему? Психоанализ заключается в том, чтобы докопаться до дна, посмотреть чтó там и всё, конец. А обратно выйди оттуда? Не все психоаналитики это понимают, почему? Потому что они обучены только психоанализу, не психотерапии. Я абсолютно сейчас не хочу бросать камень в чей-то огород, просто мой опыт именно такой от встреч. Есть люди, которые попадают ко мне после психоаналитиков, после даже нескольких психоаналитиков. Очень хорошо сделан анализ личности, на самом деле, но потом процесс интеграции еще нужен. А психоаналитик обычно останавливается в конце анализа. И потом, есть еще одна опасная вещь. За это дело, поскольку это же модное сейчас, берутся люди необразованные, не хорошо образованные. Допустим, какой-то факультет закончен, исторический, математический, и так далее, десять месяцев психологических курсов и – психоаналитик. Нет. Я говорю своим знакомым, что врагов можно отправлять к таким психоаналитикам (смеется), но это только шутка, потому что врагов я бы не отправляла. Это для нас может слишком опасно закончиться потом, паранойей (смеется).

Вопрос: Скажите, а метод Игнатия Лойолы? Он не связан никак?

Сестра Павла: Можно сказать, это такой духовный психоанализ. Конечно, я бы не очень хотела это выражение применять к духовным упражнения Игнатия, но, в общем, далекую такую параллель можно сделать. Он призывает к анализу. Но Игнатий говорит о том, что обязательно с тобой должен быть духовный наставник. И духовный наставник идет с тобой через анализ и через синтез. Потому что цель духовного наставничества – связать человека с Богом. И всё. А чтобы человека связать с Богом надо пройти и через анализ – познание греховности и потом через синтез – познание Божьей любви в моей жизни – вот это есть духовный синтез.

Вопрос: Скажите, пожалуйста, а как Вы относитесь к Гештальт-терапии?

Сестра Павла: Опять же, она помогает, но только в плане психологическом. В плане глубины личности она уже не срабатывает. Так что, почему бы нет, она может быть одним из инструментов.

Вопрос: А группа взаимопомощи?

Сестра Павла: Зависит, как такая группа построена. Очень много от этого зависит, потому что есть группа взаимопомощи аудиторские, так называемые, есть аудиторы у людей, у двоих, или у троих, или у одного, там, по-разному, зависит от того, как это все работает. И это, если люди зрелые, то конечно это может быть очень интересный опыт. Но вот если начинаются всякие вопросы, сплетни и так далее, потом знаете, получается ужасная неразбериха. Так что сам метод он хороший, только зависит, кто возьмет в руки этот метод и как потом он будет в его руках работать.

Вопрос: Расскажите по ваш орден и как он работает.

Сестра Павла: Значит так. Главный дом находится почти в Варшаве, недалеко там десять километров от Варшавы. Это орден, который был основан в Могилеве, но потом Октябрьская революция сестер выгнала, не извиняюсь за выражение, и орден вынужден был уехать в Польшу. Основан в 1905 году Болеславой Ляминт, это женщина, которая ила в Польше, в центре Польши под русским разделом, и она очень хотела создать конгрегацию, которая будет молиться за объединение христиан. Основная наша цель, основная цель вообще существования ордена – это ежедневная молитва об объединении. Мы не строим планов как это должно быть, мы просто об этом молимся. И наша основательница сказала, что мы должны работать везде там, где ослабевает вера, где люди нуждаются в помощи, и среди неверующих. Но в основном она просила работать в России, потому что это те места, где мы можем ежедневно общаться с разными конфессиями. И вопрос, у нее всегда самый главный вопрос был в любви в ближнему, не обращать, не перетягивать на какую-то сторону, только просто любить ближнего и всё. Это она. Потом когда граница с Россией открылась, очень многие сестры приехали работать в Литву, в Беларусь и в Россию. Наша работа. Мы работаем со всеми людьми, это и медсестры, и врачи, и учительницы, и воспитательницы, педагоги, преподаватели. Это сестры, которые занимаются бедными людьми, бомжами, умственно отсталыми детьми, молодежью. В общем, в разных сферах мы работаем. Работаем тоже в Африке, в двух странах, в Кении и Замбии, в Северной Америке. В Италии тоже работаем, прежде всего, для того, чтобы была возможность обучения. А миссионерски – Африка, Северная Америка, Польша, а также Беларусь и Россия.

Вопрос: Скажите, а пустыню, как Вы считаете, её каждому надо проходить?

Сестра Павла: Нет, Бог каждого по-разному ведет. Это я говорила о тех этапах, которые чаще всего встречаются. Не все доходят до этой пустыни. В общем, Бог по-разному людей ведет, но через какое-то испытание, заключающееся в том, что человек чувствует себя далеко от Бога на духовном пути, обязательно человек будет проходить.